Исполнительный директор ISANS Владимир Кобец в интервью для Александра Отрощенкова рассказал о вмешательстве России в белорусскую ситуацию, угрозах суверенитету Беларуси и перспективах победы беларусов в борьбе за смену режима.
– В материалах ISANS много говорится о российской гибридной угрозе. Обострилась ли она сейчас?
– То, что мы сейчас наблюдаем, особенно, в последние дни, подтверждает все наши выводы начиная с первого доклада о принуждении к интеграции и в последующих документах.
Именно сейчас мы наблюдаем прямое вмешательство России в белорусскую ситуацию.
Мы видим российских медиа-специалистов и пропагандистов, которые приехали в Беларусь на места бастующих журналистов, видим российских советников и начинаем наблюдать результаты их действий, направленных на раскол белорусского общества. Фактически, они применяют те схемы, которые были задействованы в Украине: противопоставление белорусского народа искусственно создаваемой массе, которая якобы поддерживает бывшего президента Александра Лукашенко.
На данный момент мы обладаем информацией о том, что они обслуживают окружение Лукашенко и тех людей, которые отвечают за сохранение им власти, но в первую очередь это касается именно медиапространства. Можно называть их штрейхбрехерами, котрые приехали и заменили собой белорусских работников. Такого раньше не было, и это очень четко показывает, кто именно в Беларуси является проводником российской политики и российских имперских устремлений.
– Может ли этот фактор стать определяющим в белорусском противостоянии?
Думаю, сегодня многие хотели бы знать ответ на этот вопрос. Я могу судить об этом по тому, сколько людей вышло на протесты. Белорусский народ впервые проявил себя как очень ответственное, глубоко чувствующее ситуацию гражданское общество. Попытки искусственной имплементации гибридных проектов в такой ситуации чреваты для самих организаторов таких планов. Они, конечно же, могут привести к затягиванию этой ситуации и, возможно, драматическим или даже трагическим последствиям. Я бы советовал очень крепко подумать о том, кто принимает такие решения.
– По белорусской стороне?
И по той стороне – тоже. Въехать в Беларусь можно, а выехать – не обязательно. Мы видели протесты от Бреста до Орши и от Витебска до Мозыря. Они все были под одними флагами, они все были мирными, с цветами. И за то, что кто-то приехал сюда на заработки, чтобы внести раскол в белорусское общество, народ вряд ли оценит.
– То, о чем ты говоришь, очень похоже на сценарий антимайдана. Но если смотреть на то, что говорят российские пропагандисты, иногда возникает ощущение, что в России не могут определиться с единым подходом. То говорят про белорусских бандеровцев, то сочувствуют протестующим и называть Лукашенко убийцей и узурпатором. Что Россия будет делать в ближайшее время? Может ли она допустить свержение Лукашенко?
– Я думаю, что там тоже замешательство. Во-первых, они очень долго работая на обслуживание кремлевского сценария, сами оказались в пузыре – в мире, который они сами себе придумывали и навязывали слушателям. Многие на самом деле думали, что в Беларуси происходит что-то похожее на Украину: бендеровцы и вот это все. И Конечно, для них это был шок, когда вся страна от запада до востока и с севера до юга покрылась бело-красно-белыми флагами и протестовала абсолютно мирно. Не было ни одного зазора для их возможных сценарием. Мы не видели ни одного региона, который отличался бы от других, мы не слышали со стороны протестующих призывов к Владимиру Путину о помощи. Единственные просьбы, туда обращенные, российские и колорадские флаги мы видели толко со стороны Лукашенко и на провластных митингах, куда людей сгоняли. Эти митинги и есть часть того сценария, который реализуется по указке советников. Ведь решение о созыве этих митингов принималось в пожарном порядке. До 15 числа никто об этих митингах не знал и их не планировал. Первый маркер, который мы увидели – организация противоположной стороны. Это то, что происходило во время событий Евромайдана.
Сейчас мониториг ISANS фиксирует активизацию пророссийских сетей, которые ранее были нами вскрыты. И они прокачивают темы вовлечения Беларуси в русский мир на фоне того, что происходит. Мы видим, что упомянутые выше пропагандисты уже дают картинку с провластных митингов, клепают пропагандистские ролики, четко направленные на разжигание вражды и ненависти в народе.
Выбран четкий антизападный вектор, и весь негатив привязывается к Светлане Тихановской, которая победила Лукашенко на этих выборах.
– Если отвлечься от России, то, что пока происходит в международном пространстве вокруг Беларуси, не особо радует. Пока заявления неконкретные и очень общие. Видно, что мало кто понимает, что делать, а все разговоры об этом ведутся в обход Беларуси – например разговор Помпео с Путиным.
– Тут целый комплекс причин. Во-первых и сам Лукашенко готовился к прошлым войнам, не представляя, с чем он столкнется. Между тем, ISANS на протяжении всей своей деятельности указывал на то, что выросло новое поколение – небитое поколение, которое иначе воспринимает мир. Относиться к нему как к тому поколению, которое запугали в 90е годы, не получится. Во-первых, это преступление против целого поколения. Это приведет к огромной травме и проблемам, которые отразятся на развитии общества. Но самое важное в том, что это поколение не воспримет этой фальсификации и того насилия над собой, которое мы теперь видим. Этого не услышала власть и не подумала о более умном способе выйти из ситуации.
Но и Запад этого не услышал в силу объективно существующего плана Кремля по восстановлению империи. Многие на Западе видели в Лукашенко каким-то образом гаранта независимости. Мы сегодня видим цену этого мнения. Видим, что именно Лукашенко является главной угрозой для белорусской независимости и развития белорусского общества. На Западе привыкли разговаривать либо с властью, либо с представителями той классической оппозиции, которая всегда присутствовала. Ситуация так быстро и стремительно развивалась, выборы были назначены на сезон отпусков, поэтому даже на что-то среагировать было технически очень сложно. Мы в эти дни активно контактируем с разными партнерами, и очень часто сталкиваемся с тем, что говорить приходится на уровне помощников и технического персонала просто потому, что люди в отпусках. Поиск партнеров для переговоров Западом был начат сразу же. Но система вертикали власти, которая была построена в Беларуси, не предусматривала никаких серьезных структур, как парламент, например, который мог бы стать субъектом переговоров.
– В этом причина начала разговоров о финляндизации?
– Да, именно поэтому возникла очень опасная тенденция, как попытка финляндизации, при которой Беларусь теряет международную субъектность. По факту есть народный протест, который не координировался каким-то единым центром. Это очень важно, что центра нет. Это выражение натурального возмущения подавляющим большинством белорусского населения. Возмущения пренебрежением их правами и их голосом, пренебрежением ситуацией с коронавирусом, возмущения насилием, избиением и убийством мирных граждан. Но центра нет, и люди, которые пытаются как-то решить эту ситуацию, идут с одной стороны, предсказуемыми, с другой – опасными для нас путями. Мы сразу же заявили о том, что это вредно для Беларуси. Здесь не должно быть никакой финляндизации. Есть субъект: белорусский народ, который проголосовал и выбрал своим лидером Светлану Тихановскую. Она сегодня является легитимным лидером, вокруг которого сформирован координационный совет. Таким образом, ни в коем случае наши партнеры не должны допускать попытки вести разговоры о Беларуси за спиной белорусов.
Никаких переговоров из Брюсселя и других центров с Москвой быть не может. Все разговоры о судьбе Беларуси должны включать в себя представителей белорусского общества и представителей победившего кандидата Светланы Тихановской.
– Каким образом может быть обеспечена субъектность Беларуси в этой ситуации?
– Я уже говорил, что на протестах не было ни одного российского флага. Но мы не видели и ни одного европейского. Белорусский народ сегодня решает одну большую общую внутреннюю проблему, которой уже 26 лет. Эти протесты не ставят перед собой каких-то геополитических задач. Ни на одном митинге ни в одном городе не звучало призывов откуда-то выйти или куда-то вступить. Белорусы обеспечивают транзит власти от Александра Лукашенко к легитимным представителям белорусского народа. Каким образом это будет происходить, и что будет дальше – это другой вопрос, но есть субъект – белорусский народ, который избрал своим представителем Светлану Тихановскую, а она делегировала эти полномочия Координационному Совету. И только его представители могут говорить от имени белорусского народа. Народ уже произвёл эту субъектность. Есть электорально избранный лидер. Она еще не президент, и это еще не вход во власть, но субъектность белорусского народа и гражданского общества уже создана. Выборы не признаны. Об этом прямо сказало международное сообщество. И время до истечения полномочий должно быть использовано для транзита власти. Как это будет происходить – другой вопрос. Со стороны властей эту роль может играть премьер-министр или местная власть. Это решать им. Со стороны победившей стороны субъекты этого процесса уже есть. В результате переговоров должна быть установлена очередность выборов – президентские, парламентские, и в ходе новых честных выборов эта субъектность Беларуси получит и формальное представительство.
– Правильно ли действует координационный совет, создание которого инициировала Тихановская, как повлияет возбуждение уголовного дела на его деятельность?
– Ну, они могли бы возбудить уголовное дело и против белорусского народа – просто по факту его существования. У меня нет ни одного цензурного комментария к этому решению генпрокурора. Понятно, что власть пытается взять реванш против поражения электорального, а после – поражения на улице, когда, несмотря на избиения и убийства мирных граждан, по разным оценкам, больше миллиона людей вышли на улице – в столице, региональных городах, малых городах, деревнях… После этого нокдауна власть пытается придти в себя. Поэтому они возбуждают дела, обращаются за помощью к тем, от кого еще недавно «защищали» белорусский народ – вагнеровцы и весь этот спектакль.
Они вносят в Беларусь весь этот токсичный инструментарий, по расколу народа с чуждыми методами и символикой.
Они пытаются отыграть ситуацию и к возможному диалогу подойти с позиции силы, как они это понимают – подавить общество, вернуть общество в то состояние, в котором они его держали много лет. Это то, как они намерены действовать. Мы также помним, что некто Андрей Равков сравнил общественный комитет с ГКЧП. Наверное, он не знает, что ГКЧП был создан представителями власти и силовых структур. Общественный комитет – это попытка решить всё мирным путём на фоне насилия со стороны органов власти. Возбуждение дело по тяжкой или даже особо тяжкой статье, конечно, ограничивает возможности этой мирной инициативы, в частности, лишает её представителей возможности выезда за рубеж. Это еще одно преступление против белорусского народа, которое существенно сужает возможности более менее мирного транзита власти. Этот мертвец – проигравшая прошлая власть – всё еще цепляется за обсыпающиеся стенки могилы, которую она вырыла сам для себя, и пытается вылезти назад, но это еще раз доказывает, что они не способны на любой диалог с народом. Народ же ведет себя гораздо более зрело. Перед общественным комитетом еще стоит много сложных задач перед тем, как он сможет полноценно выражать позицию народа, но первые шаги сделаны правильно.
– То, что ты говоришь, основывается на том, что Тихановская выиграла выборы. Я, думаю, сегодня каждый понимает, что Лукашенко выборы не выиграл и не мог выиграть, хотя бы потому, что то, что происходило, можно назвать, как угодно, но не выборами. Но если не было выборов, подсчета, а теперь бюллетени уничтожены, и даже то, что было вброшено в урны, а потом досыпано – невозможно пересчитать, то невозможно установить, является ли теперь Тихановская избранным президентом. Как быть с этим моментом?
– Здесь нет противоречия. Тихановская ведь не провозгласила себя президентом. Мы говорим о том, что есть лидер общества, которое сказало «нет» режиму. На самом деле, сейчас нет способа доказать её победу способом, который предусматривает законодательство. Сама система сознательно создала условия, в которых это невозможно. Мы знаем, что было огромное количество вбросов, фальсификация при подсчете, а потом уничтожение бюллетеней, и даже повторный подсчет невозможен. Но по тому огромному массиву свидетельств и данных тех комиссий, где подсчет реально проводился, мы видим электоральную победу Тихановской. Вторым элементом является массовый выход людей на улицы в ответ на провозглашение 80-процентной победы Лукашенко. Белорусский народ высказал свое отношение к результатам. В моей родной Гродненской области проголосовало по официальным данным более 90% за Лукашенко, но почему-то не было в первые дни ни одного митинга в его поддержку. В явочном порядке состоялся народный импичмент Лукашенко и установлено лидерство Тихановской. Она – президент-элект, но инаугурации не должно дойти, так как нормальных выборов, действительно, не было. Её формальную победу невозможно установить в действующей системе координат, потому что, как показал опыт всех кампаний с 1996 года, действующий состав ЦИК не в состоянии организовать и обеспечить проведение честных выборов. Этот факт является основой для переговорного процесса и определения того, как и какие – президентские или парламентские выборы сейчас нужно провести. Речь идет о транзите с целью мирного перехода власти на основаниях, которые будут созданы путем проведения честных и справедливых выборов.
– Как оцениваешь деятельность Валерия Цепкало, который создал свой «Фронт национального спасения»?
– Я считаю, что легитимными представителями народа Беларуси являются только те, кому делегировала полномочия Светлана Тихановская.
В данном случае, насколько я знаю, Валерий Цепкало не входит в общественный комитет, и не был уполномочен избранным лидером. Возможно, я ошибаюсь. Что касается его заявления о создании Фронта национального спасения – это не его идея. Это идея российского олигарха Дмитрия Мазепина. Её озвучил он, и она тут же была подхвачена и озвучена Цепкало. Я убежден, что это бесперспективная и вредная идея для Беларуси. Но я рад, что Цепкало также заявил, что Светлана Тихановская является полномочным представителем белорусского народа. Это конструктивное заявление в отличие от того, что он говорил и делал до этого. Возможно, на это повлияли какие-то события, потому что идет объективный процесс самоорганизации общества и выстраивается структура представительства на национальном уровне. Внешние игроки должны это понимать – есть избранный лидер и есть делегированные полномочия. Все остальные люди не имеют этого манадата и не могут представлять Беларусь и участвовать в переговорах.
– Мария Колесникова заявила, что не против того, чтобы Александр Лукашенко принял участие в новых выборах при условии смены состава центризбиркома. Возможен ли такой сценарий? Ведь он вызывает кучу вопросов, которые касаются легитимности, законности, терпимости по отношению к тяжким преступлениям, включая убийства людей, которые произошли в последние годы, а особенно – после 9 августа.
– Я отношусь к этому так, что любые решения уполномоченных Тихановской органов и лиц имеют право на существование. Но в данном случае, как я понимаю, это личное мнение Марии Колесниковой. Если в процессе предстоящих переговоров будет достигнут консенсус – пусть будет так. Но мое личное мнение, и, думаю, это мнение разделяет подавляющее большинство тех, кто видел, что происходило, состоит в том, что Александр Лукашенко катастрофически проиграл на тех выборах, которые организовал в идеально удобном для себя формате и подобрал себе наиболее удобных, как он думал, кандидатов. Но даже в этих условиях, он в который раз не смог играть по собой же для себя придуманным правилам, потому что не способен играть по правилам в принципе. Конечно же, я думаю, что он не должен принимать участия больше никогда и ни в каких выборах. Даже само нахождение Лукашенко на территории Беларуси после того, что произошло после 9 августа проблематично. Мы и весь мир уже видели ужасные преступления, совершенные по его приказам, и опасаюсь, что узнаем о еще более страшных вещах. Мы не видим тех, кто сегодня находится в ЦИП на Окрестина и других изоляторах. Мы подозреваем, почему туда не допускают врачей, наблюдателей, священников. Есть список людей, пропавших без вести. Есть массив свидетельств людей, которые там были, о том, что там происходило. И их данные сильно противоречат официально объявленному числу погибших. У меня лично четкое ощущение, что мы наблюдали и наблюдаем историю, очень похожую на Аушвиц и другие подобные места. Я вижу прямые аналогии, когда вижу свидетельства о забитых до отказа камерах, где люди не могут ни шевелиться ни дышать, о забитых до смерти людях, о случаях сексуального насилия… Фактов так много, что я с трудом могу себе представить кандидата, который подходит с таким багажом к свободным выборам.
Свободные выборы – это свободные медиа.
Вся информация о том, что делали с людьми, станет открытой. Если Лукашенко найдет в себе смелость со всем этим придти на свободные выборы и если люди смогут воспринять участие этого преступника в выборах – то да. Но что-то мне подсказывает, что это будет невозможно.
– Мы все с волнением и восхищением наблюдаем за эмоциональным подъемом белорусского народа, но нет ли у тебя легкой грусти от того, что все три топ-кандидата сталкивались с обвинениями в слишком близких связях с Россией? Гимном революции стала прекрасная, но российская песня. Нет ли в этом какого-то семантического поражения? Тебе бы не хотелось, чтобы они были более проевропейскими или, чтобы на месте Светланы Тихановской сегодня был, например, Зенон Позняк?
– Ты знаешь, я считаю, что 9 августа – это рубикон. Действительность, которая существовала до – это прошлое. Мы все видели, что делала Россия, и как она готовилась. Мы также видели прописанный ими план транзита власти, который был объективно необходим.Так или иначе, иногда люди должны уходить. Так или иначе, сегодня все эти разговоры не имеют никакого значения. Десятого августа, одиннадцатого, двенадцатого страна активно менялась и после этого она проснулась совершенно другой. Какими бы ни были планы и связи политиков до этого, сегодня это имеет какое-то значение, конечно, но гораздо меньшее. Если бы хотя бы в одном регионе люди вышли с какими-то другими флагами и потребовали какой-то другой справедливости, это создало бы зазор для политиков, которых поддерживают внешние силы. Но этого не было. Запад и восток Беларуси, в отличие от запада и востока Украины – одна страна. За годы совместного развития снивелировались даже те незначительные различия, которые были. Я из Слонима – с запада Беларуси, но я не вижу практически никакой разницы в том, как люди себя ведут и ощущают на востоке Беларуси. Расчет на раскол Беларуси на западную и восточную части безнадежен. Расчет на раскол по вероисповеданию безнадежен. Мы видели, как священники разных конфессий вместе проводили службы, выступали на митингах, посещали раненых. Где возможен раскол сегодня, и во что инвестируют сегодня российские технологи, приглашенные проигравшим Лукашенко – это раскол по какому-то искуственному придуманному признаку, копирующему украинскую модель. Но этого нету. Есть бюджетники, идеологи и та мафия, которая создана вокруг режима и финансируется за счет белорусских налогоплательщиков, небольшое количество людей, которые по какой-то причине им верят или свезены на митинги насильно, и есть яркая светлая чистая Беларусь, которая представлена теми массами людей, которые вышли на площади своих городов. Сегодня люди Беларуси реализуют свой запрос на справедливость. Мы видим единение народа именно на этом основании. Это правильное и красивое требование, и неважно, кто стал флагом этой борьбы.
Что касается Зенона Позняка, то для меня это фантастическая фигура, которая олицетворяла собой белорусское возрождение в 90-х годах. Он очень много сделал для страны, не получив при этом для себя никакой выгоды, кроме моральной и духовной. Я знаю его лично, и да, мне горько от того, что этот умный очень интеллигентный человек был оболган пропагандой, представлен радикалом и националистом. Зная, как он устроен на самом деле, могу сказать, что Беларусь очень много потеряла, когда упустила возможность иметь такого лидера – не обязательно президента – в тот транзитный период. Но думаю, если бы он тогда возглавил страну, Беларусь бы точно жила сегодня не хуже Польши. Думаю, что не было бы никакой войны в Украине, и мы жили бы в другом – более безопасном мире. А новое поколение белорусов было бы поколением молодых респектабельных европейцев с очень хорошими жизненными перспективами, а не проливали кровь за своё будущее.
Но то, что мы увидели в Беларуси сейчас и то, как народ уверенно демонтирует машину насилия, которую Лукашенко по своему колхозному разумению строил 26 лет, и то, как за один день вся страна стала монолитной и бело-красно белой, говорит о том, насколько это сильный народ, и какой у него потенциал.
И не нужно считать белорусов народом со странностями, который любит жить под диктатурой и которому нужен погонщик.
– Мне страшно об этом думать, но если справедливости достичь не удастся, месть режима будет очень жестокой и массовой, и коснется всего народа. Возможно ли, что в такой ситуации люди будут искать помощи из России?
– Я уверен, белорусский народ сможет добиться победы и помочь Александру Лукашенко вспомнить, что, на самом деле его выражение про любимую звучит: «Любишь – отпусти». В этом случае белорусский народ очень быстро сможет восстановиться, а в белорусском парламенте, который станет представительством Беларуси впервые с 1996 года, будет элита белорусского народа. Такой парламент станет гарантией белорусской независимости. Беларусь – это четвертая балтийская республика. Я всегда был категорическим противником заталкивания нас в в формат Восточного Партнерства и смотреть на Беларусь как на Молдову, Украину или Армению. Это прекрасные страны, но мы совершенно другие. И сегодня мы были бы совсем другими, если бы Александр Лукашенко не пришел к власти и не развернул страну в 1994-м. Даже в последние годы Советского Союза четыре республики объявили экономический суверенитет. Это четыре страны Балтии и Беларусь. Это объективно имеет экономические, политические, географические обоснования. И возвращение к нормальности произойдет очень быстро. Мы видели, как люди снимали обувь, чтобы стать ногами на лавочку. Единственные, кто хочет насилия – это Лукашенко и его бандиты в масках. Их не так много, и далеко не все сотрудники силовых структур принимали участие в преступлениях. Мы видели, что многие уволились из органов в знак протесте против жестокости. Я, кстати, поддерживаю все эти мужественные поступки, но считаю, что люди должны, если это возможно, оставаться на своих местах и сохранять верность присяге – защищать народ от произвола – и требовать того же от своих начальников. Напомню, никто из них не присягал жестоко и до смерти бить белорусских граждан, насиловать их, охранять нелегитимного диктатора. Таких пунктов в присяге нет.
Но да, мы видим, что идет инвестирование в кровавый сценарий.
Я надеюсь, что мы вместе сможем его предотвратить. Мы знаем, что и во власти тоже есть люди, которые отдают себе в этом отчет, как и в том, что Лукашенко себе в этом отчета не отдает, и является главным проводником этого сценария. Они должны посмотреть вокруг и обратить внимание на исторические примеры. Все кровавые сценарии – плохие. Сценарий Чаушеску – плохой. Не потому, что он погиб, а потому что кроме него погибло много людей. Сценарии Каддафи, Хусейна, Милошевича, Януковича – плохие. Почему нельзя для разнообразия сделать хороший белорусский сценарий? Уже убиты люди. Уже покалечены сотни молодых людей. ISANS сделал исследование, в котором на основе документов зафиксированы те формы травм, которые были нанесены людям. Мы такого давно не видели. Люди, которые имеют в этом опыт, сравнивали это с Боснией, говорили, что такие ранения характерны для военных конфликтов. Это уже произошло. Кто-то хочет продолжать? Я знаю, кто. Это очень порадует многих в Кремле и поставит крест на белорусской государственности. Мы – простые белорусы, чиновники, сотрудники силовых структур — хотим продолжения этого сценария? Если его нужно остановить, арестовав Лукашенко – его нужно арестовать. Если он хочет уехать из страны – скатертью дорога. Границы открыты. Хочет участвовать в свободных выборах – пускай об этом заявит и расскажет избирателям, что пытки в изоляторах были очень полезны для здоровья и укрепления законности и государства. Я думаю, любой из этих вариантов устроил бы сегодня белорусов.
– Что может делать запад, чтобы поспособствовать предотвращению такого сценария?
– Первый и главный шаг – ни в коем случае не игнорировать белорусское представительство. Финляндизации быть не может.
Никто не в праве договариваться с Москвой о том, в какие союзы нам входить, а из каких – выходить. Сегодня вообще нельзя об этом говорить.
Быть нам в ОДКБ и Евразийском союзе, идти в ЕС и НАТО – это будет решать белорусский народ через своих избранных представителей – парламент, президент, если он нужен вообще нашей стране, правительство.
Уже сегодня Запад может признать, что Беларусь и белорусский народ – часть Европы, и отменить визовый режим в одностороннем порядке – ориентируясь на белорусский народ, а не на режим Лукашенко и документы, которые он подписывает или не подписывает. Это будет хорошим заделом для отношений с будущим правительством.
Очень важно и то, что уже сделано – я имею в виду непризнание выборов Европейским Советом. Запад может создать санкционный список людей, которые участвовали в преступлениях, возможно, в будущем появится потребность в помощи в возвращении незаконно вывезенных из Беларуси средств и ресурсов. Есть еще ряд вещей, которые обсуждаются и уже делаются. Как я уже говорил, многие решения принимаются медленно из-за сезона отпусков, но, думаю, уже в конце этого месяца многие процессы ускорятся и пойдут быстрее.
Запад может уже сегодня предложить план проведения реформ в Беларуси. Если хотите – аналог Плана Маршалла для Беларуси, создание условий для обеспечения будущих реформ. В отличие от большой Украины Беларусь – компактна, лишена внутренних конфликтов. Населена она умными и образованными людьми, а молодое поколение отлично понимает, куда стране нужно двигаться. Очень многие люди, которые получили скилы и образование на Западе, вернутся в страну, чтобы поучаствовать в её строительстве и реализовать себя в своей стране.
– Ты сам был одним из лидеров студенческого стачкома в 1991м. Сейчас видно, что многие участники протестов устали, физически и эмоционально истощены. Какие советы можешь дать, исходя из того опыта?
– Да, я был участником стачкома за отмену Истории КПСС, мы участвовали в процессе возрождения белорусской независимости. Это были яркие незабываемые годы. Потом мы отправляли караваны белорусов на поддержку литовцев в Вильнюс. Конечно, нужно помнить историю и знать, как это было. Но я радикальный противник советов поколению нынешнему от поколения прошлого. В работе ISANS я столкнулся с молодым поколением медиа-активистов и еще более утвердился в этом убеждении. Они не нуждаются в советах и лучше знают, как действовать сегодня. А мы – поддержим.
