Белорусский ядерный миф
«Наше твердое убеждение — ядерному шантажу не должно быть места в международной политике!» А. Г. Лукашенко.
Угроза применения ядерного оружия стала частью повседневной дипломатической и экспертной риторики авторитарных режимов. Причем это касается конфликтов не только между государствами, обладающими ядерным оружием, но и со странами без него. Самое яркое подтверждение тому – ядерная риторика, сопровождающая агрессию России против Украины.
Несоблюдение РФ условий Договора о ракетах средней и малой дальности и последующий выход из него США ускорил эрозию системы региональной безопасности. А вследствие действий Александра Лукашенко Беларусь оказалась вовлечена в конфронтацию, происходящую в регионе. После политического кризиса 2020 года ядерные угрозы стали частью государственной политики режима Лукашенко, продолжающего усилия Кремля по переделыванию мировой системы ядерной безопасности.
Этот доклад не является полным собранием всех высказываний изо всех возможных источников. Он ставит целью установить ее основные этапы и проанализировать контекст заявлений. Основным источником являются высказывания руководителя Беларуси Александра Лукашенко. Стоит отметить, что в большинстве случае не представляется возможность проверить правдивость его заявлений, потому их стоит рассматривать как риторику, а не факты. Так же в случае необходимости используются заявления иных лиц, если их заявления помогают реконструировать картину событий.
SUMMARY
I. Ключевые тезисы:
- С начала 2020 года изменение ядерного статуса Беларуси стало последовательным курсом режима Лукашенко, интегрированным в стратегию Кремля. Цель данной стратегии – пересмотр системы европейской безопасности на условиях, в которых заинтересована Москва.
- Мировоззрение Лукашенко сочетается с ядерной эскалацией. Он неоднократно с сожалением говорил о выводе из Беларуси советских ядерных боезарядов, делал намеки на ядерные угрозы в моменты обострения отношений с Западом.
- Риторика Лукашенко характеризуется двойственностью: агрессивные заявления в духе Кремлевской повестки он сочетает с оборонительными и миролюбивыми мотивами. Размещение ядерного оружия он склонен называть вынужденной мерой, даже допуская сомнения в его необходимости на территории страны. Тем не менее, его реальные шаги синхронизированы с российской повесткой.
- Основные аргументы Лукашенко в пользу размещения тактического ядерного оружия: 1) ответ на санкции и «гибридную агрессию» Запада, 2) противодействие ядерному оружию США в Европе, 3) угроза присоединения Польши к программе обмена ядерным оружием НАТО, 4) сдерживание реакции НАТО в ответ на соучастие в российской агрессии в отношении Украине.
- Лукашенко стремится усилить свой статус, заявляя, что ему принадлежит инициатива по возвращению ядерного оружия в Беларусь, а также что он на равных с Путиным будет принимать решение о его использовании. Более того, он озвучивает условие его применения: военное вторжение с пересечением границы. Тем не менее, суверенитет Лукашенко в цепочке принятия решения о применении тактического ядерного оружия остается символическим, роль белорусских военных – исполнительская.
- Для Кремля Беларусь в данном контексте важна как часть имитации и отзеркаливания программы обмена ядерным оружием НАТО. Подобным образом, Кремль создает свои копии международных институтов и интеграционных форматов.
- Если Москва преследует геополитические цели, то интересы Лукашенко связаны с укреплением своего режима власти. Для Лукашенко эта ситуация — способ утвердить свою международную легитимность в Европе, получить гарантии безопасности и ослабить санкционное давление.
- Заявления о размещении «нескольких десятков ядерных боезарядов» в Беларуси остаются неподтвержденными. Все предположения по этому вопросу в основном носят гипотетический характер, что позволяет предположить, что значительная часть риторики может быть элементом стратегического блефа.
- Общая цель операции — усилить давление на НАТО и снизить поддержку Украины, создавая атмосферу военной угрозы и психологической напряженности. Режим Лукашенко при этом играет роль союзника российской ядерной дипломатии.
- Таким образом, ядерная политика Беларуси представляет собой сочетание стратегической инструментализации Кремлем и тактических попыток Лукашенко укрепить свой режим. Ведет она к обострению напряженности в Европе и созданию угрозы дальнейшей эскалации, возможно связанной с размещением в Беларуси гиперзвукового оружия.
II. Основные этапы эскалации:
- 2019–2020 годы. Первые непубличные сведения о намерении изменить ядерный статус Беларуси стали поступать в конце 2019 года, что продвигалось под видом конституционной реформы. После кризиса 2020 года и поворота Лукашенко в сторону Москвы, данный курс стал неуклонным.
- Ноябрь 2021 года. Начались регулярные заявления Лукашенко о возможности размещения в Беларуси ядерного оружия, на фоне принятия Военной доктрины Союзного государства. Свои интересы Лукашенко обосновывал ответом на «гибридную агрессию» НАТО и ядерный арсенал США в Европе. Первые публичные просьбы о получении носителей ЯО (Искандеры).
- Февраль 2022 года. В декабре 2021 года опубликован проект обновленной конституции Беларуси, из которого исключалась статья о безъядерном статусе и стремлении сделать свое государство нейтральным. Наряду с созданием нового органа Всебелорусского народного собрания, эти статьи были единственным содержательным элементом т.н. «конституционной реформы». Проект конституции был принят на сфальсифицированном режимом референдуме 27 февраля 2022 года.
- Июнь 2022 года. Путин публично предложил Лукашенко дооборудовать белорусские штурмовики Су-25 для способности нести ЯО, а также заявил о решении передать Беларуси ракетные комплексы «Искандер».
- Март 2023 года. Путин объявил о намерении разместить ЯО на территории Беларуси по просьбе Лукашенко. В качестве обоснования указывалась размещение американского ЯО в Европе.
- Май 2023 года. объявлено о начале процесса размещении тактического ядерного оружия в Беларуси. Все предыдущие месяцы шла военно-техническая подготовка этого решения (обучение экипажей штурмовиков Су-25 и ОТРК «Искандер», модернизация самолетов и т. д.). Сопровождалось это решение постоянным риторическим наступлением А. Лукашенко.
- Октябрь 2024 года. Лукашенко озвучил свой ультиматум о новой архитектуре безопасности в Европе. Сопровождают этот процесс изменения в ядерной доктрине России, где заявлено о решимости защищать также территорию Беларуси. Кроме того, в декабре 2024 года планируется подписание Договора России и Беларуси о взаимных гарантиях безопасности, а впоследствии второе обновление Военной доктрины Союзного государства.
Роль ядерного оружия в политике Минска 1991-2020 гг.
После распада Советского Союза в Беларуси остался значительный ядерный арсенал. В Беларуси находилось как носители мобильного и шахтного базирования, так и бомбардировочная авиация. Власти независимой республики подписали Лиссабонский протокол в 1992 году, а в 1994 Беларусь присоединилась к Договору о нераспространении ядерного оружия.
Александр Лукашенко, пришедший к власти на выборах 1994 года, не стал денонсировать подписанные соглашения, и позволил вывести ядерное оружие с территории Беларуси. О чем неоднократно публично сожалел впоследствии.
«Считаю, что вывод из Беларуси ядерного оружия на тех условиях, как это было осуществлено в свое время нашими националистами, было жесточайшей ошибкой. Мне пришлось подписывать этот договор, потому что деваться было некуда: на меня давили и Россия, и американцы — выводите, потому что пообещали. Нельзя было, это величайшее достояние, это дорогой товар, который мы, в конце концов, должны были прилично продать» – классический образец риторики Александра Лукашенко.
Несмотря на это, Республика Беларусь принимала активное участие глобального диалога и программ о ядерном разоружении и нераспространении оружия массового уничтожения. А специальные службы, в частности КГБ неоднократно принимали участие в пресечении незаконной торговли радиоактивными веществами.
Все это время риторика Александра Лукашенко относительно ядерных материалов, однако, демонстровала определенную тенденцию в использовании данной темы как инструмента шантажа. Здесь характерны два эпизода – в 2010 и 2021 годах, которые произошли в периоды значительного обострения отношений с западными странами после сфальсифицированных властями президентских выборов.
Первый эпизод касался нескольких сотен килограмм обогащенного урана, включая ядерное топливо, оставшееся после ликвидации проекта мобильной АЭС Памир. В декабре 2010 года при поддержке США был заключен договор Мартынова – Клинтон о вывозе высокообогащенных материалов в Россию.
Этот договор пришелся на период потепления отношений с Западом, когда многим казалось, что у Лукашенко есть шанс провести устойчивые либерализации и реформы. Но вскоре отношения Лукашенко с Западом резко испортились – 19 декабря 2010 года произошел силовой разгон протестов после фальсификации выборов и последовавшая за ним волна репрессий. Потепление сменилось кризисом и серьезными экономическими санкциями.
В итоге официальный Минск попробовал угрожать вопросом в августе 2011 года, когда пресс-секретарь МИД Беларуси Андрей Савиных заявил о «замораживании прорабатывающихся совместно с США проектов по обмену высокообогащенного ядерного топлива». При этом подчеркивалось, что Беларусь по-прежнему будет обеспечивать физическую безопасность ядерного топлива.
Это заявление подкрепилось в тот же день комментарием главы Объединенного института энергетических и ядерных исследований Вячеслава Кувшинова, что «В соответствии с так называемым меморандумом Мартынова-Клинтон, мы вывезли в Россию около 10% имеющегося у нас высокообогащенного урана».
Но суть была в том, что угрозы и риторика не оказывали влияния на реальное положение дел. Вывоз ядерного топлива начался еще до подписания соглашения, и вероятнее всего, продолжился и после озвученного демарша. Во всяком случае, последующих публичных угроз не последовало.
В дальнейшем тема шантажа транзитом ядерных материалов практически не использовалась. Второй заметный эпизод, датированный июнем 2021 годом, примечателен тем, что появился на фоне инцидента с принудительной посадкой самолета Ryanair в Минске и началом миграционного кризис на границах ЕС.
«Они требуют от нас защитить их от контрабанды, от наркотиков. Аж из-за Атлантики слышен сигнал: помогите, как это было прежде, задержите ядерные материалы, чтобы они не попали в Европу. Так и хочется спросить: вы что там, очумели вообще? Вы против нас развязали гибридную войну и требуете от нас, чтобы мы вас защищали, как и прежде? Вы нас информационно душите, методично и коллективно, рушите, пытаетесь убить нашу экономику и ждете, что мы будем тратить сотни миллионов долларов, как и прежде, на защиту ваших геополитических интересов? Только безумцы могут так думать и рассчитывать на нашу поддержку».
В этот раз риторика приобрела более жесткий характер, где тема ядерных материалов использовалась уже не как предмет торга, а как элемент более широкого политического противостояния. Лукашенко фактически увязывал вопрос контроля за ядерными материалами с общим контекстом отношений с Западом, представляя это как услугу, которую Беларусь больше не обязана оказывать в условиях «гибридной войны». В дальнейшем тема ядерных материалов больше не поднималась, уступив место ядерному оружию.
От политического кризиса 2020 года – к подготовке размещения ЯО
Остальные заявления Лукашенко можно отнести к дежурным высказываниям насчет добровольной отдачи ядерного оружия и гарантий безопасности.
«Мы бесплатно передали, как от нас требовали американцы, россияне и вся мировая общественность, это оружие. […] Взамен нам обещали неприкосновенность границ, территориальную целостность и ядерный зонтик. То есть нас должны были ядерным оружием прикрывать — кто? Россия. Я подписал этот документ. […] Если вдруг, ну так, к примеру, поляки или литовцы на нас напали бы, то это было бы нападение как на Россию. Если на вас напали, то это нападение как на Россию. Россия взяла обязательства этот ядерный зонтик (нашим же ядерным оружием) обеспечить. Я из этого исхожу».
События последующего периода стоит уместить во внешний и внутренний контексты. Первое, это выход России из ДРСМД в 2019 году и их усилия по подрыву существующей системы международной безопасности с целью создания новой, более «справедливой» с точки зрения Кремля». Уже в тот период кулуарно российскими и белорусскими экспертами озвучивалась вероятность размещения в Беларуси ракет малой и средней дальности в Беларуси в ответ на размещение американских ракет в Европе. Поскольку они являются носителями ЯО, это имеет непосредственное отношение к вопросу. Но на тот момент информация не получила широкой огласки.
Сам же Лукашенко в тот период предупреждал о рисках развала ДРСМД и говорил о потенциальных ответных мерах. Здесь же важно отметить, что он уже тогда говорил о возможном о размещении ракет в Украине — что впоследствии стало одним из российских нарративов-обоснований для агрессии.
«Но я боюсь того, что американцы воспользуются моментом — сорвали этот договор, и разместят ракеты в Европе. Вот тут уже мало не покажется и нам. Поэтому нам надо будет вместе с Россией думать об ответных мерах. От этого никуда не денешься, если это произойдет. А хуже будет, если эти ракеты будут размещены на территории Украины. Поэтому мой ответ однозначный: я категорически против (разрыва ДРСМД. — Прим.)».
Второй аспект, политический кризис в Беларуси после фальсификаций результатов выборов 2020 года. Жесткое подавление протестов, массовые репрессии и гибридный миграционный кризис, организованный режимами Путина и Лукашенко, привели к тому, что официальный Минск оказался под жестким санкционным режимом и находится под ним до сих пор.
В пред- и поствыборный период Лукашенко неоднократно указывал на то, что Беларусь является безъядерным государством.
«Но мы не ядерная держава. Мы не можем взять ядерную боеголовку, размахивать и кричать, или говорить о гиперзвуковом оружии, что мы вам ответим. Мы обычная среднеевропейская страна, миролюбивая, нацеленная на спокойную жизнь. И кому-то угрожать в связи с этим мы просто не можем», — 25 июня 2020.
«Никакой диктатуры у нас в стране нет, я уже говорил. У меня нет ядерного оружия, у меня нет киберхакеров и прочего, чтобы я нажал где-то кнопку и весь мир перевернулся. Какая здесь диктатура?!». – 20 августа 2021
Но регулярно использовал тему ЯО в контексте угрозы со стороны НАТО для нагнетания обстановки и создания атмосферы осажденной крепости, что также является характерной для него риторикой.
«Они их перебросили сюда — 15-20 минут подлета до нашей территории. Для меня это как главнокомандующего — вопрос. 18 самолетов. Непонятно, что у них на подвесках. Может быть, ядерное оружие. Я исхожу из худшего варианта. Поэтому я должен был отреагировать». – 28 августа 2020.
Другим значимым политическим треком внутреннего конфликта была конституционная реформа, подготовка к которой началась еще до выборов. На закрытых дискуссиях озвучивалась вероятность корректировки статьи 18, которая гласила «Республика Беларусь ставит целью сделать свою территорию безъядерной зоной, а государство – нейтральным».
На этом стоит обратить отдельное внимание. Еще до выборов, весной 2020, в качестве обоснования от отказа указывалось, что если в Беларуси есть атомная станция, то безъядерный статус уже не является актуальным. Об отказе от нейтралитета первые значимые заявления были сделаны в феврале 2021 года на Всебелорусском народном собрании. В частности, об этом заявлял тогдашний министр иностранных дел Владимир Макей в своей речи на Всебелорусском народном собрании.
«На мой взгляд, закрепленное в Конституции стремление Беларуси к нейтралитету не соответствует текущей ситуации. В современном глобализированном мире, пронизанном интернационализацией, нейтралитета в его классическом понимании уже не существует. Предлагается учесть данный аспект при работе над поправками в Основной Закон нашей страны».
И заместитель начальника генерального штаба Павел Муравейко.
«Условия, обеспечивающие нейтральный статус пока не созданы. Для их достижения выбор коллективной обороны в качестве стратегического ориентира является необходимым и требует закрепления в конституции».
Следующий эпизод, косвенно связанный с ядерным оружием, снова коснулся носителей, в частности авиации. В начале марта 2021, накануне заявления министров обороны РБ и РФ Лукашенко сделал заявление, касающееся поставок самолетов для ВС РБ. Там был акцент, что речи о ядерном оружии не идет.
«Естественно, надо просить тогда и вооружение к этим самолетам. И притом самое современное оружие должно быть. Мы не ведем речь о ядерных боеголовках. Мы ведем речь об обычном оружии. Этот блок, наверное, был самым обширным в наших переговорах».
В августе 2021 было сделано еще одно заявление, где Лукашенко отрицал саму возможность размещения ЯО. Стоит отметить, что оно происходило на фоне витка эскалации, вызванной кризисом с посадкой Раянэйр и использованием мигрантов для гибридного конфликта на границах. Несмотря на это, к угрозе ядерного оружия он не прибег. Но там же было сказано, что в случае мировой войны согласится разместить российские войска.
«Никогда Россия сюда не передвинет тем более ядерные боеголовки: они будут непосредственно под обстрелом с территории Польши и Литвы».
Если опираться на слова Лукашенко, то в данном периоде можно сделать следующие выводы:
- риторика вокруг ЯО не выходила за рамки привычной, за исключением намека на шантаж вокруг помощи с нераспространением ядерных материалов
- правки в конституцию несли двойной назначение, включающее в себя настройку системы к противостоянию с Западом и войне в Украине
- до осени 2021 году Лукашенко публично отрицал возможность размещения ядерного оружия в Беларуси
Нарастание роли режима в российском ядерном сдерживании
В течение осени 2021 ситуация нагнеталась, в Беларуси начало нарастать российское военное присутствие. Заработали учебно-боевые центры, началось развертывание группы войск для вторжения в Украину под видом учений. Здесь риторику стоит разделить на 4 темы:
- Заявления в контексте усиления военного сотрудничества с РФ
- Риторика в контекте эскалации миграционного кризиса на границах
- Прямое признание о возможности размещения ЯО в Беларуси
- Эскалация перед непосредственным вторжением для предотвращения ответных действий стран НАТО
В ноябре 2021 была принята новая Военная Доктрина Союзного Государства. Российское пропагандистское издание «Спутник» (входит в холдинг Россия Сегодня) по этому поводу опубликовало материал с заголовком «Военная доктрина гарантирует: Беларусь получит тактическое ядерное оружие». Там подробно разбирается условия, при которых это станет возможным. А также закладывается магистральный нарратив, который будет использоваться как оправдание – что это ответ на американскую программу nuclear sharing, размещающее ЯО в Европе.
«Беларусь имеет столько же прав на размещение и применение тактического ядерного оружия, нежели безъядерные Бельгия, Германия, Нидерланды и Турция, летчики которых регулярно отрабатывают на учениях европейский Армагеддон» — говорилось в материале.
Кроме того, к эскалации стоит отнести инициативу, якобы исходившую от Лукашенко о начале совместного патрулирования границ с использованием стратегической авиации РФ. 9 ноября у него состоялся телефонный разговор с Владимиром Путиным, посвященный ситуации на белорусско-польской границе. Подчеркивалось, что особую озабоченность вызывали «факты стягивания на границу регулярных войск Польши».
Стоит отметить, что это все происходило на фоне организованного двумя режимами миграционного кризиса, когда тысячи мигрантов концентрировались вдоль польской границы. Возникает версия, что он был организован еще и для того, чтобы получить реакцию Польши и Литвы и указать, что НАТО угрожает, наращивает присутствие, и использовать как повод для ЯО. 11 ноября Лукашенко заявил, что просил Путина о патрулировании границы с участием российских стратегических бомбардировщиков Ту-22М3, являющихся носителями ЯО.
«Да, это бомбардировщики, которые способны нести ядерное оружие. Но у нас нет другого выхода. Мы должны видеть, что они там делают за пределами».
13 ноября было опубликовано интервью для российского издания «Национальная оборона», в котором Лукашенко публично признал, что просит у Путина ракетные комплексы «Искандер».
«Сейчас тормошу вашего Президента, мне надо здесь наши эти 500-километровые ракетные установки. […] Мне надо несколько дивизионов на западном, на южном направлении, пусть стоят. Это 500 километров, потому что наш ”Полонез“ до 300».
Подобная устоявшаяся схема взаимодействия будет использоваться и далее. Где инициативы, инспирированные Москвой, преподносятся Минском как собственные решения. При этом белорусское руководство, осознавая свои риски в случае потенциальной агрессии, использует ситуацию для получения дополнительных гарантий безопасности от РФ. Одновременно выступая полным союзником Кремля в противодействии программе НАТО nuclear sharing.
Уже 30 ноября, в интервью директору холдинга «Россия Сегодня» Дмитрию Киселеву Лукашенко заявил, что допускает размещение ЯО в Беларуси. Сказано это было в ответ на вопрос, в случае размещения американского ЯО в Восточной Европе. При этом он рассказал, что якобы сохранил инфраструктуру и для стратегического ЯО, снова напомнил о Будапештском меморандуме. Но уже в более агрессивном ключе.
«Я никогда бы на это не пошел, если бы не предыдущие наши власти до меня, это я первый год был Президентом. Если бы не эти власти, которые сотворили этот международный договор. […] Более того, я после этого еще несколько лет не выводил ядерное оружие из Беларуси. Знаете, почему я его вывел? Вы не поверите, не только по требованию американцев. Но прежде всего под жестким давлением Ельцина и всей команды, которая тогда была».
«Почему я стал врагом для Запада: не потому, что я диктатор и прочее. Потому что все площадки, на которых стояли «Тополя», кроме одной, полностью сохранены и до сих пор готовы к использованию. Вы знаете, как Запад реагирует на ядерное оружие и прочие вещи».
На это заявление отреагировал глава МИД РФ Сергей Лавров. «Я бы это заявление воспринимал как очень серьезное предостережение, которое продиктовано прежде всего той безрассудной политикой, которую проводит Запад».
Своеобразный обмен сигналами происходил и далее — 18 декабря глава МИД РБ Владимир Макей повторил тезис о готовности размещения ЯО в случае угрозы НАТО. Это было снова поддержанном МИДом РФ, на уровне заместителя министра и спикера ведомства Марии Захаровой. А уже 27 декабря был опубликован проект новой конституции РБ, из которого был исключен безъядерный статус и нейтралитет.
Перед началом войны, начиная с конца января 2021, ядерная тема снова активизировалась. 21 января, при посещении военных объектов недалеко от границы с Польшей, Лукашенко снова угрожал применением силы. «Если против Союзного государства начнут разворачивать армии, ставить на грань выживания разного рода санкциями, запугивать и угрожать, то Беларусь и Россия тогда «ломанут так, что мало не покажется»».
Через несколько дней, 24 января он снова вернулся к этой теме, заявляя о давлении Запада по вопросу ЯО. «Буквально сутки назад до меня довели угрожающую позицию Госдепа США. Приехали к нашим дипломатам в Нью-Йорке и угрожают нам: да если вы позволите Путину и России, позволите это, то, то мы введем санкции. Если вы это ядерное оружие вернете в Беларусь, будет то и это. Понимаете, менторский какой-то тон в отношении Беларуси». И снова пригрозил: «в контексте развития ситуации вокруг нас, здесь в регионе, и вашингтонского обкома нам легче не будет, нам придется защищать рубежи нашей страны так, как положено. И мы это умеем делать, мы это сделаем».
28 января, в послании белорусскому народу Лукашенко снова сделал акцент, что «в сопредельных странах ведут речь о размещении носителей ядерного оружия, имея в виду Польшу». 4 февраля, в интервью российском пропагандисту Владимиру Соловьеву, снова было озвучено предостережение «Они понимают, что бесперспективно с нами воевать, прежде всего с Россией. Мы не говорим о ядерном каком-то и прочем оружии. Но нас лучше не трогать. Нас не трогайте».
17 февраля, на совместных учениях «Союзная решимость», которые выступали прикрытием вторжения в Украину с территории Беларуси, снова обратился к сценарию угрозы со стороны Запада. «В случае необходимости, если такие бестолковые, глупые шаги предпримут наши противники и соперники, мы разместим не только ядерное оружие, но и еще сверхъядерное, перспективное, для того чтобы защитить свою территорию […] Но если для Беларуси не будет исходить никаких угроз со стороны недружественных стран, то ядерное оружие здесь 100 лет не нужно». И там же он повторно заявил, что хотел бы получить в подарок либо закупить комплексы «Искандер».
Таким образом Лукашенко решал совместную с РФ задачу по обеспечению безопасности после агрессии – поскольку оставалось неизвестным, как отреагирует НАТО на начало войны против Украины. По сути, он балансировал между интеграцией в российскую стратегию ядерного сдерживания и при сохранении (имитировании) элементов автономности в принятии решений.
На внешний контур шло позиционирование потенциального размещения ЯО как сугубо ответной меры. На внутренний — демонстрировалась угроза со стороны НАТО вместе со способностью Лукашенко обеспечить безопасность. Причем снова проявилась характерная особенность, двойственность посылов: сочетание агрессивной риторики с постоянными оговорками об оборонительном характере возможных мер.
Данная стратегия отражала стремление минимизировать риски ответного удара в случае агрессии, при сохранении подчиненности ядерной повестки режима Лукашенко общему контексту и интересам Кремля.
В первый месяц после начала войны Лукашенко несколько раз повторял этот нарратив что против размещения ЯО в РБ, что оно появится только если ЯО появится в Польше или других странах соседях. Первый раз, сообщая о своих контактах с Эммануэлем Макроном, второй раз – в интервью японскому телеканалу TBS. Причем в ходе интервью были сделаны два взаимоисключающих высказывания:
«Чтобы не допустить в Беларуси Хиросимы и Нагасаки, чтобы это никогда не произошло и даже угрозы такой не было Беларуси, я сказал: если американцы, Франция, Британия разместят ядерное оружие в непосредственной близости к Беларуси, допустим, в Польше, Литве или в той же Украине, то я потребую от Путина вернуть нам то ядерное оружие, которое мы когда-то передали России».
«То есть я не планирую размещать здесь ядерное оружие, производить здесь ядерное оружие, создавать и использовать это ядерное оружие против кого бы то ни было. Такого никогда не было в планах белорусского руководства и в моих планах».
Кроме того, он подчеркивал, что изменения конституции не имели отношения к ядерному оружию никакого отношения. Тем самым, пытаясь продемонстрировать что ядерная эскалация не была заранее срежессированным шагом и снизить свою степень вовлеченности в российскую агрессию.
Пошаговая эскалация. Решение о носителях.
Несмотря на заявления, что ядерное оружие в Беларуси появится только в случае размещения в новых странах ЕС, где его не было, эскалация продолжалась. Следующим этапом стало заявление на встрече с Путиным в Санкт-Петербурге в июне 2022, накануне саммита НАТО в Мадриде. Где Лукашенко высказался о зеркальных мерах в отношении самолетов НАТО.
«Нас очень беспокоят вопросы тренировочных полетов самолетов США и НАТО, которые тренируются нести ядерные боеголовки. Нас это очень напрягает. Поэтому я прошу вас рассмотреть вопрос зеркального ответа на эти вещи. Без перебора. Они тренируются нести ядерные боеголовки. Вы, пожалуйста, помогите нам хотя бы приспособить самолеты наши, которые у нас есть, которые могут нести ядерные заряды. Я не говорю о том, что мы завтра перевезем (или вы перевезете) туда ядерные боеприпасы».
Путин в ответ заговорил об американских ядерных боезарядах в Европе, посетовал что у России нет ни одной такой базы. И в ответ на запрос Лукашенко предложил переооборудовать белорусские штурмовики Су-25 для использования ядерных боеприпасов. А также анонсировал решение о передаче ракетного комплекса Искандер-М, «которые, как известно, могут применять как баллистические, так и крылатые ракеты, причем как в обычном, так и в ядерном исполнении».
Через несколько дней Лукашенко вернулся к теме уже во время визита в Минск министра иностранных дел России Сергея Лаврова. Снова про программу nuclear sharing, что по сути является указанием конечной цели давления — вывод ТЯО США из Европы.
«Никакой инсценировки там не было. И про ядерное оружие и прочее. Мы еще полшага сделали. Они же летают, тренируются. Зачем тренируются, зачем ядерные болванки возят? Для того, чтобы ядерную бомбу завтра в самолет положить и сбросить туда, куда надо. Поэтому мы еще зеркально не отвечали. Склады боеприпасов ядерных в России, у нас их нет. И, как Путин правильно сказал, в шести точках, шести странах находятся их ядерные боеголовки».
В обращении ко Дню Независимости на внутреннюю аудиторию, 2 июля, акцент был уже несколько иной – о возможных намерениях Польши разместить ЯО у себя, и что действия Лукашенко являются только ответной мерой.
«Никакой это не ядерный шантаж. Мы никого с Президентом России не собираемся шантажировать, особенно ядерным оружием. Но хочу еще раз подчеркнуть. Ведь этот тезис. В переговорах и эта тема с Президентом России появилась сразу же после того, как поляки (наверное, вы не обратили внимание) в последний раз обратились к американцам и попросили их привезти им ядерное оружие в Польшу. Тогда я Президенту Путину сказал: «А мы почему делаем вид, что ничего не происходит?» Мы долго консультировались и пришли к выводу, что мы должны быть готовы для того, чтобы в течение суток ответить зеркально им. Для этого надо подготовиться. И мы будем готовиться. И мы никому не угрожаем, мы никого не шантажируем».
В этом же обращении были еще две оговорки. Первая, рассказ про то, как он блокировал вывод ЯО из Беларуси еще в 90-ых, но согласился только под давлением из Москвы. «Я послал и приказал: внешне будем говорить что угодно, но держать ядерное оружие, не выводить. И когда нам практически были готовы перекрыть природный газ и обрезать по поставкам нефти, это оружие выведено было в Россию.» Второе, прямо противоположное, сделанное в контексте возможности возвращения ЯО в Беларусь, что это его инициатива. «Они (СМИ – прим. Ред.) пытаются меня дергать за живое. «Да там Лукашенко уже этого нет, он не принимает решения». Запомните, ни один шаг в Беларуси, особенно сегодня, не делается без согласия и требования Президента Лукашенко.»
В этой серии эпизодов важным является то, что здесь были впервые речь шла о получении специальных носителей ЯО и нарастании соответствующих возможностей. Также важен тайминг, что первые заявления были сделаны накануне мадридского саммита НАТО. И причем никаких серьезных передвижений ядерного оружия ближе к границам РБ и РФ не было сделано. Кроме того, снова поднимался вопрос инициативы, и попытка убедить аудиторию, что именно он, а не Путин является инициатором этого процесса.
21 июля в интервью агентству Франс Пресс повторно увязал решение о размещении носителей с учениями НАТО. «Вот мы и договорились, что мы дооборудуем наши самолеты, чтобы они могли нести ядерное оружия. […] И будем тренироваться. Вы перестанете (натовцы, американцы) это делать — мы этого не будем делать. Нам это не надо».
Повторно заявил об этом 26 августа, в контексте миссии Atlantic Resolve по ротации американских войск. «Они должны понимать, что никакие вертолеты, самолеты, если они пойдут на обострение, их не спасут. Мы когда-то с Путиным в Питере заявили, что переоборудуем и белорусские самолеты Су для того, чтобы они могли нести ядерное оружие. Вы что, думаете, мы языком ляпаем? Все готово! Поэтому пусть привозят».
Но в этот же период белорусские дипломаты заверяли о «беспочвенности инсинуаций». О чем завил на конференции о Договоре о нераспространении ядерного оружия Нью-Йорке начальник отдела международной безопасности и контроля над вооружениями МИД РБ Василий Павлов.
«Вклад Беларуси в ядерное разоружение очевиден и неоспорим, что неоднократно подтверждалось в многочисленных документах, согласованных в двустороннем и многостороннем форматах. Все инсинуации по поводу изменения безъядерного статуса Беларуси, равно как и в отношении несоблюдения обязательств по ДНЯО, беспочвенны».
Украинские успехи. Новый враг – Польша.
Осенью 2022 Лукашенко разразился серией заявлений, что главным агрессором в регионе и причиной его действий является намерение Польши получить ядерное оружие. Об этом он говорил и ранее, но в данный период отмечается увеличенной частотой, совпадающий с успешными украинскими операциями в Харьковской области и Херсоне. По сведениям американских СМИ, именно в этот период был повышенный риск применения ядерного оружия российскими войсками. Повышенная нервозность этого периода нашла отражение в выступлениях Александра Лукашенко.
6 октября. «Они вон, вчера уже Дуда (Президент Польши. — Прим.) заявил. Это уже давно проработано. Мы с Путиным это обсуждали, когда о самолетах говорили по ядерному оружию. Они уже давно с американцами договорились, что арсеналы будут в Польше. О чем это говорит? Что мы стоим реально перед атакой тактическим ядерным оружием. Надо предпринимать меры. У нас его нет.»
7 октября. «Вы же слышали заявления, что якобы уже договорились они: арсеналы ядерного оружия переместим в Польшу. Будем думать. Мы уже решили, еще раз подумаем, как на это отвечать. Не волнуйтесь, все будет нормально».
10 октября. «…военно-политическое руководство Североатлантического альянса и ряда европейских стран уже в открытую рассматривает варианты возможной агрессии против нашей страны вплоть до нанесения ядерного удара».
«А учитывая желание руководства Польши побряцать даже ядерным оружием, то это уже не угроза. Это опасность обороноспособности нашей страны».
14 октября. «Социологический опрос опубликовали в Польше. […] говорят, больше 50% за то, чтобы было ядерное оружие в Польше. Чтобы американцы перевезли. Я не думаю, что там большинство поляков придерживаются этой точки зрения. Но это уже руководство нагнетает ситуацию. Уже, якобы, и народ просит польский. Поэтому мы ввели режим контртеррористической операции и начали развертывать региональную группу Беларуси и России».
В тот же день, на полях саммита он дал интервью американскому каналу NBS, где изложил ключевые тезисы на тот момент. Которые, как обычно, сочетали угрозы и заверения что никакой угрозы нет. Также в этой повестке заметна синхронизация с российскими тезисами о красных линиях.
«Самое главное, своего собеседника и даже противника не загоняйте в угол. Поэтому не надо переходить те линии, как россияне говорят, «красные линии». Нельзя их переходить».
«Что касается подтекста вашего вопроса, никогда, в том числе и Президент Путин, руководство России не ставило перед собой цель применить ядерное оружие в Украине. Такой необходимости нет».
«Это конец планеты, если только будет применено ядерное оружие хоть одним государством. Потому что это вызовет цепную реакцию. В России это прекрасно понимают. И никто, еще раз подчеркиваю, я это точно знаю, никто не ставит так вопрос и не ставит своей целью применить ядерное оружие. Абсолютно точно вам говорю».
При этом снова не обошлось без упоминания Польши.
«Вы знаете, главный инициатор, который делает ставку на применение ядерного оружия… Не догадываетесь, кто? Я вам скажу. Польша. Она провоцирует вас — США — на какие-то телодвижения в плане ядерного оружия. Не поддавайтесь на эту уловку».
«Есть ядерное оружие — пусть оно находится на складах там, где оно есть. Потому что, если только двинется ядерное оружие, допустим, в Польшу — цепная реакция. С другой стороны, последуют ответные шаги. Поэтому не надо на это идти. Надо успокоиться и сесть за стол переговоров».
Интенсивность и частота заявлений в октябре только подчеркивают, насколько кризисно было положение в тот момент, по мнению Лукашенко. С одной стороны, постоянное нагнетание играло элемент сдерживания, чтобы минимизировать ответные действия в отношении официального Минска. С другой стороны, постоянное выделение Польши в качестве «законной» цели для удара важно в контексте в целом враждебных планов Кремля относительно соседних стран.
Последующие заявления были сделаны только в ноябре, в период отхода российских войск из Херсона.
«Американцы единственное боятся ядерного оружия, потому что туда может прилететь. Не будет применено ядерное оружие, значит, будут обычным оружием воевать. Где? У нас будут воевать. Мы тут будем в этом котле».
«Европейцам надо очухаться и остановить войну. А они не могут. Им не дают. Американцы воспользовались. Разве это лидеры, которые разрешили американцам дополнительно завези туда ядерное оружие?»
И 23 ноября, на саммите ОДКБ, Лукашенко заговорил о рисках применения ядерного оружия, снова обвиняя американское и польское руководство.
«То, что нельзя было вообразить еще 2-3 года назад. Ядерная риторика отдельных западных лидеров зашкаливает. Польское руководство декларирует готовность разместить у себя ядерное оружие. Хорошо, что у американцев, надо отдать должное им, еще сохранились здравомыслящие люди, которые прекрасно понимают опасности ядерных игр, особенно с непредсказуемыми партнерами».
«Наше твердое убеждение — ядерному шантажу не должно быть места в международной политике!»
На фоне успешных украинских контрнаступательных операций в Харьковской области и под Херсоном, наблюдалась резкая интенсификация ядерной риторики Лукашенко. Центральным элементом его выступлений стало обвинение Польши в стремлении получить ядерное оружие, что подавалось как главная угроза и обоснование собственных действий.
При этом в риторике Лукашенко снова прослеживалась явная противоречивость: с одной стороны, утверждения об отсутствии планов применения ядерного оружия у РФ, с другой — постоянные отсылки к цепной реакции и возможной эскалации.
Открытый шантаж. Требование новой архитектуры безопасности
В феврале 2023 Лукашенко на встрече с журналистами снова поднял вопрос вывода ядерного оружия из Беларуси, заявив, что среди гарантий безопасности были обязательства не вводить экономических санкций. Тем самым подводя еще один нарратив для оправдания размещения ЯО в Беларуси, вместе с чем выражая заинтересованность в новой архитектуре безопасности, учитывающей интересы авторитарного блока.
«Мы его вывели взамен на гарантии американцев, европейцев и россиян, что они никогда не будут посягать на наши суверенитет и независимость, никогда не применят к нам экономических санкций. Там так прописано. Они (Запад. — Прим.) на это наплевали, растоптали, применяют против нас санкции. Душат, где только возможно, в нарушение того договора. Если бы у нас было это ядерное оружие, они бы с нами так не разговаривали. Значит, все понимают только силу».
«Поэтому нам стратегическое ядерное оружие не нужно. Мы не собираемся наносить удар по Америке и даже по европейским странам. А тактическое ядерное оружие — это о нем идет речь, чтобы были подготовлены эти самолеты, которые могут нести тактическое ядерное оружие».
И там же он отметил, что самолеты готовы к использованию специального боеприпаса и есть подготовленные экипажи для этого. Через несколько дней, 21 февраля, Владимир Путин объявил о намерении приостановить участие России в ДСНВ-3. Соответствующий закон был подписан 28 февраля.
И уже через месяц, 25 марта, президент РФ Владимир Путин вышел с заявлением о решении разместить тактическое ядерное оружие в Беларуси, с его слов — по просьбе Лукашенко. Он заявил, что «Мы в принципе делаем все то же самое, что они делают десятилетиями» — имея в виду размещение американского ЯО в Европе. Путин там же заявил, что перемещение в Беларусь произойдет «Не нарушая, хочу это подчеркнуть, своих международных обязательств по нераспространению ядерного оружия».
Стоит отметить, что за пару дней до этого, Лукашенко заявил, что в ответ на поставки танковых снарядов с обедненным ураном Украине «Россия поставит нам боеприпасы с настоящим ураном».
После заявления Путина Лукашенко 31 марта выступил с обращением к народу, сделав ряд заявлений:
- инициатива возвращения исходила от Лукашенко: «мной были активизированы настоятельно переговоры с Президентом России Путиным по возвращению ЯО»
- нарушение Западом гарантий безопасности и обещаний: «никаких санкций против тех, кто вывел, никакого давления, никакого планирования наступления и революции».
- условием использования ЯО является угроза существованию белорусского государства (читай – режима), с сопутствующими противоречиями:
«мы и не допустим, чтобы сапог чужого солдата или иностранца, недружественно нам настроенного, переступил нашу границу. Будем реагировать адекватно».
Но:
«Но если мы будем видеть, что за этим кроется уничтожение нашей страны, мы применим все, что у нас есть».
- Высказывание в контексте стратегического ядерного оружия:
«я отдал неделю назад распоряжение военным — немедленно восстановить площадки, на которых были размещены с ядерными боеголовками «Тополя»
«надо будет — мы с Путиным решим и введем сюда, если это надо, и стратегическое оружие». (вспоминаем, что за месяц до этого он заявил, что стратегическое ЯО в Беларуси не нужно).
- На вопрос об управлении ядерным оружием однозначного ответа также не дал:
«Это же тема абсолютно закрытая. Как мы его будем тут применять и так далее. Все будет по закону и по правилам. Что касается управления, контроля и прочее за ядерным вооружением, ты меня знаешь давно. Бесконтрольного оружия и прочего в Беларуси нет и быть не может. Поэтому управлять всем тем, что есть в Беларуси, будем мы здесь».
Здесь стоит отметить, что это и последующие действия были сделаны на фоне увеличившихся поставок оружия Украине, в частности, решения о передаче бронетехники и танков, а также подготовке украинских бригад для проведения нового контрнаступления. Нарративно РБ и РФ пытались увязать свои ядерные действия в ответ на обычные вооружения в попытка сдержать поставки западной помощи и как страховка на случай успеха украинцев. Тезис с размещение ЯО в Польше в тот период вообще не озвучивался.
Исходя из этого, можно прийти к выводу, что приготовления были совершены заранее, следовательно это является спланированной поэтапной эскалацией для сдерживания. Сам повод может меняться, как показал отказ от риторики про Польшу.
Дальнейшая риторика касалась технических аспектов подготовки размещения, подписания соответствующих соглашений. Повторно звучало требование свернуть программу nuclear sharing, при прокомментировании заявления президента Франции Эммануэля Макрона, что ни одна страна не может размещать ядерное оружие на территории другой страны. «Я с ним согласен. Поэтому надо выводить все ядерное оружие американцам из пяти или шести стран, где оно размещено. И точка».
В конце апреля 2023 повторно звучало обвинение, что Запад не сдержал свои обязательства по гарантиям безопасности, вводит санкции, а значит ядерное оружие необходимо. «Имелась в виду экономическая безопасность в том числе. Ну какая экономическая безопасность, если они вводят против нас, России санкции?! Поэтому я этот вопрос поднял в переговорах с президентом России. Он абсолютно меня поддержал по всем направлениям». И там же он отметил, что Путин предложил пересмотреть нормативно-правовые акты, касающиеся безопасности Беларуси.
25 мая министры обороны Беларуси и России подписали соглашение о порядке хранения нестратегического ЯО в Беларуси. В этот же день на Евразийском экономическом форуме Путин сообщил Лукашенко, что подписал указ о перемещении ЯО в Беларусь. Как потом пояснил Лукашенко, «он меня проинформировал, что он подписал указ о наших действиях по размещению ядерного оружия в Беларуси. […] Принято решение в развитие того, что сказано было устно. Надо было подготовить там (в Беларуси) и места хранения, и прочее. Мы все это сделали. Поэтому началось перемещение ядерных боеприпасов». Но на вопрос, началось ли перемещение, определенного ответа не дал.
9 июня, на встрече в Сочи, Путин еще раз поднял тему размещения ЯО. «По наиболее чувствительным вопросам, о которых мы с Вами договаривались, все идет по плану: 7-8 июля заканчивается подготовка соответствующих сооружений, и сразу начнем мероприятия, связанные с размещением на вашей территории соответствующих видов вооружений. Так что все по плану, все стабильно».
Через несколько дней, 13 июня, Лукашенко снова обратился к теме. Заверяя, что его действия не являются российским шантажом к предстоящему саммиту НАТО в Вильнюсе, что это была его инициатива. «Сначала я просил Путина. Потом я настоятельно по-дружески потребовал — верни мне пока это оружие. Мне его достаточно». Что интересно, Лукашенко заявил, что вначале просил РФ сделать ядерные боеголовки для белорусского ракетного комплекса «Полонез». Но якобы эту идею сочли слишком сложно и предложили разместить тактическое ЯО.
Кроме того, Лукашенко снова поднял вопрос стратегического ЯО, повторно указав, что оно ему не нужно, но готов разместить в случае необходимости. «Хотя мы сейчас готовим площадки и под эти вооружения. Они все живы-здоровы, кроме одной. Поэтому если нужно, мы в любой момент…».
Там же он даст интервью каналу «Россия», где заявит, что хранилищ будет несколько. «Как только все завезем, оно будет рассредоточено по Беларуси. У нас же хранилищ этих, как собак в деревне. Серьезно. У нас их было много. Мы их уже пять-шесть восстановили. Будем больше восстанавливать. И мы рассредоточим. Мы не будем же держать в одном месте». Он прокомментировал и порядок использования. «Слушайте, если начнется война, я чего, буду смотреть по сторонам? Да нет. Снял трубку, где бы он ни был. Он позвонил (Путин) — я снял трубку в любой момент. Даже вот сейчас. Поэтому что тут за проблема — согласовать нанесение какого-то там удара. Это не вопрос. Тут спорить даже нечего. Тут мы уже договорились».
И там Лукашенко отметил, снова озвучил нарратив, что «Против ядерной страны, страны, которая обладает ядерным оружием, никто еще не воевал».
Далее, несмотря на заявление Путина, что ЯО будет размещено после 8-9 июля (саммит НАТО в Вильнюсе должен был быть 11-12 июля), уже 27 июня Лукашенко заявил, что оружие находится на территории Беларуси.
«Поляки и прочие считают, что «Вагнер» будет охранять ядерное оружие и так далее. Никакое ядерное оружие «Вагнер» охранять не будет. Там будут охранять, и охраняют сегодня, поскольку уже часть ядерного оружия большая часть завезена в Беларусь. Удивительно, что не отследили. Охраняют россияне и белорусы».
Он снова повторил «С ядерной державой никто никогда не воевал», и добавил, что военному руководству вместе с КГБ поставлена задача определить алгоритм применения этого оружия. Там же он попробовал опровергнуть, что ЯО находится под контролем РФ.
«Допустим, мы можем его применить по согласованию с Россией. Вот эти досужие рассуждения: нас используют и прочее — это все фигня. Этого нет и быть не может. Это наше оружие, и мы его будем использовать».
В обращении 30 июня 2023, накануне Дня Независимости, он повторил что это была его инициатива. А в общении с прессой, 6 июля, повторно анонсировал, что боеголовки уже находятся в Беларуси, и что до конца года будет доставлено все запланированное. Из новых деталей – что якобы ЯО было доставлено по воздуху, потому их никто не смог отследить. И добавил, что Беларусь также не вела и не ведет с Китаем переговоров касательно ядерного оружия. Там же он не дал однозначного ответа, кто именно будет принимать решение об использовании ЯО.
«Применение ядерного оружия, даже если бы Россия решила это сделать, я уверен, что со своим ближайшим союзником, она бы посоветовалась бы. А тем более – мы».
Повышение ставок. Изменения в ядерную доктрину РФ
В последующем периоде (вторая половина 2023 – 2024 год) Лукашенко неоднократно, что не собирается использовать его первым, и что на страны с ядерным оружием никто не нападает и тд. Основным нарративом было что это ответная мера на американское ЯО, про угрозы в Польше практически не упоминал. Насчет механизма использования конкретики так и не было озвучено.
«Механизм не прописан. Это наше дело с Путиным. Более того, не только по тактическому, но и по обычному оружию мы советуемся, как, когда и где применять. Поэтому там, где надо, оно прописано». – из выступления на ВНС в апреле 2024 года.
«Как-то обмолвился, что я утвердил указ, где прописана формула применения и ракетного ядерного тактического оружия, и бомб, которые подвешиваются под самолет. Все это прописано, и понятно, как действовать и что делать. Но я сейчас об этом меньше говорю, потому что это, наверное, не очень хорошо, когда мы говорим о ядерном оружии».
Там же он снова заявил, что возвращение в Беларусь было его идеей. По его словам, на тот момент в Беларуси было размещено несколько десятков ядерных боеприпасов.
«Стратегическое оружие, может, и не надо сюда возвращать. Мы же не будем воевать с Америкой. […] Ну а о тактическом оружии и речи быть не может — оно должно быть на территории Беларуси. А поскольку нас еще и в соагрессоры записали (мы с Путиным главные враги в мире и агрессоры), руководство Российской Федерации, сопоставляя все факты, приняло решение (еще раз подчеркиваю, по моему настоянию, а не потому, что они хотели тут создать базу ядерного оружия), вернуло нам N-е количество. Не буду называть цифры, я уже говорил — несколько десятков самых современных ядерных боеприпасов».
Из последующих эпизодов стоит выделить три. Первый, это учения совместные учения по применению нестратегического ЯО в мае 2024. Второе, как Лукашенко приравнял давление искусственно созданным миграционным кризисом с размещением ядерного оружия. Третье, это изменение ядерной доктрины РФ, включающее в себя защиту территории Беларуси.
Что касается учений, они сопровождались высказываниями Лукашенко о том, что ЯО играет роль стратегического сдерживания и очередным заявлением, что это было по его инициативе.
«Это была моя инициатива (Путин об этом сказал). Я ему позвонил, говорю: «Слушай, мы должны синхронизироваться в этом плане». А цель была одна — мы хотели посмотреть, как ведущие ядерные державы все это делают. Мы же учимся». — 9 мая.
«Я честно признался, что это наша третья тренировка с момента размещения ядерного оружия на территории Беларуси. У россиян, наверное, десятки таких тренировок. Ничего удивительного. Мы делаем все то, что они (западные страны. — Прим.) делали до нас и делают теперь», — заявил Лукашенко 25 мая на встрече с Путиным. Что важно, президент РФ там снова заявил, что ничего не нарушает, размещая ЯО в Беларуси.
«Здесь нет ничего, что мы бы нарушили. И нет ничего необычного по сравнению с работой того же блока НАТО: там регулярно проходят такие же учения, к которым привлекаются страны НАТО, на территории которых расположено тактическое американское ядерное оружие. С привлечением их военнослужащих. Боевых самолетов и других средств доставки».
Второй момент связан с приравниванием двух искусственных кризисов. Об этом Лукашенко заявил 15 августа 2024.
«Ввели санкции, перестали сотрудничать с нами по границам. Мы сказали: спасибо, нет договора о реадмиссии, мы его разорвали. Они перестали строить эти центры (временного размещения мигрантов в РБ — Прим.), мы им сказали: мы накапливать у себя мигрантов не будем. И они потоком пошли туда. И для них это, для всего Евросоюза, катастрофа. В чем я не прав?».
«Вторая катастрофа для них была, когда мы договорились с Владимиром Владимировичем, чтобы он перекинул сюда тактическое ядерное оружие».
Третий аспект — изменение ядерной доктрины РФ, включающее в себя возможность нанесения ядерного удара в случае агрессии против Беларуси. По времени изменения совпали с утечками о готовности стран Запада разрешить Украине удары дальнобойными ракетами по территории РФ. Но де-факто, обязательства об общей защите границ существовали и ранее.
«Нам достаточно, что ядерное оружие есть в России. Если надо, Россия по договору будет защищать Беларусь, как свою территорию. У нас такой договор».
Путин же к этой вернулся 25 мая 2024 в Минске.
«Мы к безопасности Беларуси относимся точно так же, как и к безопасности Российской Федерации. Это ключевой элемент нашего взаимодействия в этой сфере».
Через две недели, 7 июня 2024, Путин заявил, что не исключает внесения изменений в ядерную доктрину. А сами изменения были объявлены 25 сентября. Через два дня, 27 сентября Лукашенко отреагировал:
«Я на форуме (17 сентября) говорил, что нападение на Беларусь — это третья мировая война. Спасибо, недавно Путин это подтвердил, внося поправки в ядерную доктрину, что нападение на Россию и Беларусь — мы применяем ядерное оружие. Он подтвердил мои слова. В этом суть была моего заявления. Как только они нападают на нас (НАТО есть НАТО. Американцы и поляки — они уже выстроились вдоль границы, особенно польской. Знаем, что руководство Польши уже руки потирает), мы применяем ядерное оружие. И Россия за нас втягивается. […] Мы применим ядерное оружие — нам могут ответить. И по России в том числе. Поэтому Россия весь арсенал применит. А это уже мировая война. Этого не хочет и Запад. Они к этому не готовы. Но мы им откровенно говорим: красная линия — это государственная граница. Наступили на нее — ответ будет мгновенным».
В дальнейшем он несколько раз повторял тезисы, что красной линией является пересечение границы. Что является реакцией на украинскую операцию в Курской области. Также упоминал, что применение ЯО невозможно без согласования властей РФ и РБ.
Ультиматум Лукашенко
Открыто все требования Лукашенко изложил 31 октября на Минской международная конференция по евразийской безопасности, представив их как “меры по деэскалации напряженности”. По содержанию они полностью укладываются в систему требований, выставляемую Путиным, в первую очередь, касающиеся выводу американского ЯО из Европы. И Лукашенко в этом случае играет роль медиатора. Основных требований 4:
«Первое. Для реальной разрядки обстановки, создания условий диалога необходимо вывести американское ядерное оружие с территории стран Евразии. Этот смертоносный арсенал — анахронизм холодной войны. Тогда и мы в стороне не останемся».
«Второе. Необходимо исключить практику применения незаконных санкций без решений Совета безопасности ООН и создать действенный механизм международно-правовых гарантий, не допускающих использование такого способа давления».
«Третье. Следует разработать новый договорно-правовой механизм по созданию прозрачного, понятного всем режима контроля за новыми смертоносными технологиями, способными уничтожить все человечество и без ядерного оружия: лазеры, гиперзвук, квантовые и электромагнитные системы и иные передовые разработки с не до конца изученными свойствами».
«Четвертое. В киберсфере также бесконтрольно развивается целая индустрия, направленная на создание и внедрение вредоносных решений, влекущих последствия глобального масштаба. Никакое ядерное оружие не надо. Необходимо принять международный правовой акт о киберненападении, предполагающий отказ от применения друг против друга этого оружия, а также формирование системы контроля за его разработкой и использованием».
Выводы
Предполагаемое размещение ЯО в Беларуси является частью российской операции по переделу мира и новой архитектуры безопасности для Кремля. Лукашенко пробует при этом получить вторичную выгоду в виде легитимизации, гарантий безопасности и снятия санкций.
Подготовка к размещению велась заранее и в одностороннем порядке. РФ не реагировала на действия Запада, а наоборот, последовательно и проактивно, при полном содействии режима Лукашенко реализовывала свою эскалационную стратегию.
Поводы и обоснования для размещения ЯО менялись с течением времени. Хотя поначалу много внимания было уделено гипотетическому ЯО в Польше, оно там так и не появилось. Но несмотря на это, решение о переводе ЯО в Беларусь все равно было принято. В качестве обоснования была обозначена настоящая цель — вывод американского ЯО из Европы.
При этом РФ использует суверенитет Беларуси сугубо инструментально — используя формально независимую страну для создания видимости отзеркаливания программы nuclear sharing. Но по факту реальные масштабы программы НАТО и озвучиваемого размещения ЯО в Беларуси несравнимы.
Все заявления несут в первую очередь демонстративный характер. Каждое действие растягивается на отдельные шаги, каждый из которых подробно освещается (сама возможность, подготовка носителей, передача носителей, подготовка хранилищ — передача и т.д.), тем самым давая возможность для поддержания долговременного напряжения.
Также риторика вокруг ЯО является элементом российского сдерживания для предотвращения/cнижения интенсивности помощи Украине. Об этом свидетельствует синхронизация с саммитами НАТО и периодами принятия решений о выделении поддержки.
Основной движущей силой двух режимов помимо обеспечения выживания является реваншизм и стремление пересмотреть итоги Холодной войны. Потенциально, одним из следующих сценариев давления может стать размещение российских гиперзвуковых ракет на территории Беларуси. Об этом намекнул Владимир Путин, говоря о «зеркальных мерах» после решения США разместить в 2026 году в Германии ракеты большой дальности, а также гиперзвуковые ракеты. Других стран, помимо Беларуси, где РФ может разместить такое оружие, в настоящий момент нет. А значит, эскалация и ядерный шантаж продолжится при активном соучастии режима Лукашенко.
