Широкомасштабное вторжение России в Украину убедительно продемонстрировало, что современная война – это не только военное противостояние. Пропаганда продолжает играть свою важную роль, и РФ делает на нее весомую ставку. Правда, результаты остаются далекими от ожидаемых в Кремле.
Постоянно наблюдая за проявлениями российской пропаганды с 24 февраля 2022 года, я составил собственное мнение об ее основных инструментах и эффективности. Стоит напомнить, что Россия имела возможность совершенствовать свои пропагандистские инструменты на протяжении многих лет. Широкомасштабное вторжение в Украину стало кульминационным моментом пропагандистского воздействия, ее мощь выросла пропорционально росту военной активности.
Однако вторжение в Украину, которое не привело к ее поражению в кратчайшие сроки, вынудило Кремль корректировать алгоритм использования своих пропагандистских инструментов. Рискну предположить, что Путин и его окружение имеют искаженное представление о ситуации в Украине, ее национальном характере, хотя располагают немалым количеством информации и украинских эмигрантов на территории России. Стремление сменить власть в Киеве за три дня и продвижение с 24 февраля тезиса о «денацификации и демилитаризации Украины» лично Путиным имеют одинаковую природу.
Напомню, что после оккупации Россией Крыма и начала боевых действий на Донбассе в 2014 году основными инструментами пропаганды на Западе были RT и Sputnik Media, в деятельность которых и построение сети влияния были вложены миллиарды долларов. После 24 февраля 2022 году ситуация изменилась: на первое место вышли информационные агентства «РИА Новости» и ТАСС. Сегодня они выступают рупорами кремлевской пропаганды в условиях ограничения воздействия привычных пропагандистских инструментов, донося в новостной ленте ее многочисленные месседжи.
Отмечу также региональную переориентацию кремлевских пропагандистов: они менее активны в странах НАТО и ЕС, Японии, Австралии, зато в Китае, Индии, Африке и Латинской Америке предлагают повестку откровенного антиамериканизма и критики Запада. Россия пытается продвигать собственную информационную повестку за пределами так называемого «золотого миллиарда», порой достигая заметных успехов. Антиамериканизм и антизападная риторика кремлевских месседж-боксов только подчеркивают тезис Путина о том, что Россия воюет со США на территории Украины.
Владимир Путин, как доказывают его периодические появления в информационном пространстве, продолжает пребывать в придуманной им роли коменданта «Крепости Россия», которой угрожают практически со всех сторон. В этой же схеме министр иностранных дел Сергей Лавров играет роль парламентера, способного вести переговоры исключительно о капитуляции противника, а экс-президент, ныне заместитель секретаря Совбеза Дмитрий Медведев напоминает агрессивного шута. Его гиперболизация официальной агрессивной риторики вызывает скорее смех, чем страх. Глава Чечни Рамзан Кадыров, министр обороны Сергей Шойгу, куратор ПВК «Вагнер» Евгений Пригожин – конкурирующие между собой «башенные».
В гарнизоне упомянутой «крепости» немало бойцов информационной войны. Среди них — так называемые «полевые командиры», чьи навыки оттачивались во время боевых действий на Донбассе и в Сирии в 2014–2022 годах. Их интенсивно используют для донесения наиболее ярких фантазий творцов идей российской пропаганды. Весной 2022 года к ним присоединились немногочисленные топ-коллаборционисты, на плечи которых переложена ответственность за комментирование ситуации на оккупированных территориях Украины. Отмечу, что этот тренд не изменился и после проведения псевдо-референдумов о включении оккупированных территорий Украины в состав России. Информационные вылазки осуществляют военные корреспонденты («военкоры»), давно связанные с российскими спецслужбами. Деятельность «военкоров» должна создать иллюзию «великой Победы», добавив реализма постановочным видеороликам, распространяемым Министерством обороны РФ. Напомню, что российское законодательство запрещает тамошним медиа освещать боевые действия в Украине, используя неофициальную информацию, потому у «военкоров» есть своеобразный карт-бланш.
Для размывания ответственности за действия российских войск, прежде всего – совершенные ими военные преступления, кремлевская пропаганда использует термин «союзные силы», объединяя таким образом российскую армию и незаконные оружейные формирования так называемых ДНР и ЛНР. Тем не менее, этот термин никого не вводит в заблуждение, поскольку центром принятия решений является Кремль. Что касается Сил обороны Украины, то российские пропагандисты используют для их позиционирования другие термины – «нацисты», «националисты», «боевики Зеленского» (последний используется в последнее время). Еще один факт – старательно раздуваемые пропагандистами мнимые противоречия между Вооруженными силами Украины и «националистическими батальонами», которым российская пропаганда приписывает функции заградительных отрядов, подобных тем, что существовали во времена Второй мировой войны.
В передачах и новостных сообщениях российских СМИ широко распространен жанр «покаяния украинских пленных». Тональность этих публичных заявлений не оставляет сомнений в их вынужденном характере, уверен, это понимают и трезвомыслящие западные аналитики. Отчеты о жизни на «освобожденных территориях» (российская пропаганда игнорирует февральские заверения Путина, что об оккупации Украины речь не идет) сделаны по кальке, которую использовали советские пропагандисты в 70-80-х годах на территории Афганистана.
Продвигая антизападную линию, российские пропагандисты громко обвиняют США в незаконных экспериментах в бактериологических и химических лабораториях на территории Украины. В среднем раз в месяц их публично озвучивает начальник войск радиологической, химической и биологической защиты генерал Игорь Кирилов. «Доказательства», фигурирующие в соответствующих информационных материалах, как правило, вызывают смех.
Больная мозоль российской пропаганды с весны 2022 года — поставки современного западного оружия Вооруженным Силам Украины, что позволило изменить ситуацию на линии противостояния. После того, как ВСУ начали получать 155-мм гаубицы, российские СМИ развернули информационную эпопею об охоте на них, апофеозом которой стала демонстрация сильно поврежденной и непригодной для дальнейшего использования гаубицы М777, во время августовской выставки «Армия-2022» под Москвой. Куда больше внимания уделяется РСЗО HIMARS, использование которых украинскими военными позволило уничтожить десятки складов боеприпасов, пунктов управления и других важных объектов военной инфраструктуры РФ. Поэтому лично пресс-секретарь МО РФ генерал Конашенков неоднократно рассказывал об уничтоженных пусковых установках и «перехвате» ракет HIMARS, выставляя себя посмешищем в глазах всего мира. Напомню, что российским военным не удалось уничтожить ни одного РСЗО HIMARS, зато Конашенков еще весной 2022 года получил повышение в звании.
Поскольку в рядах ВСУ воюют сотни иностранных добровольцев, российская пропаганда получила возможность говорить о «НАТО, который воюет с Россией». Для этого используются как видео с допросов попавших в плен военнослужащих ВСУ, так и домыслы о том, что в Харьковской (Херсонской, Донецкой, Луганской) области против «союзных сил» действуют военные, которые говорят на польском/чернокожие/представители ЛГБТ. Все это на полном серьезе транслируется российскими официальными медиа и популярными телеграм-каналами.
Регулярно и интенсивно обливая грязью Президента Украины Владимира Зеленского, российская пропаганда не чурается позитивных месседжей, к примеру, когда речь идет об инициативах президента Турции Реджепа Эрдогана или заявлениях самопровозглашенного главы Беларуси Александра Лукашенко. Также стоит понять желание использовать Эрдогана в качестве рычага ослабления НАТО, и воспринимать Лукашенко как вассала Кремля, который борется за длину своего поводка с августа 2020 года, но без особых успехов.
Стремление Кремля проводить информационные контрмеры после разоблачения военных преступлений в пригородах Киева (Буча, Бородянка, Ирпень) и Харькова (Балаклея, Изюм, Купянск), уничтожения Мариуполя стало первым звоночком о неэффективности пропагандистской машины. Масштаб преступлений показывает, что ненависть к гражданам Украины культивируется на официальном государственном уровне. Масштабы преступлений не позволяют российской пропаганде надеяться на блокирование сообщений о внесудебных казнях и последствиях варварских обстрелов, поэтому российские пропагандисты пытаются нивелировать их и переложить ответственность за варварские преступления на украинскую власть и «коллективный Запад».
Интересно отметить, что российская пропаганда не сумела качественно коммуницировать самый масштабный с февраля обмен пленными, во время которого Виктора Медведчука (проводника пророссийского курса в Украине, кума Владимира Путина) обменяли на 150 защитников «Азовстали». Объявление после этого «ограниченной мобилизации» — крайне слабое использование технологии «переключение внимания», свидетельствующее о непрофессионализме российских пропагандистов.
Дальше – больше. Наступление ВСУ в Харьковской области оказалось крайне неприятным сюрпризом для российской пропаганды, в запасе у которой не нашлось технологий качественной мобилизации для государства, население которого составляет 145 миллионов человек. Имитация патриотического подъема, официоз и… неспособность пояснить гражданам, почему от призыва на службу до похорон для десятков российских военных дистанция составляет всего две недели. Эта пропагандистская беспомощность оказалась заметнее неспособности пояснить взрывы на территории Крыма, с 2014 года превращавшегося в «непотопляемый авианосец» России.
Интенсификация наступательных действий Сил обороны Украины в Херсонской области, чреватых последующей потерей Крыма, породило информационное чудовище под названием «грязная бомба». Высшее военное и политическое руководство России без тени сомнений оперирует этим термином в обвинениях Украины, словно и не захватывало крупнейшую в Европе Запорожскую АЭС. Громкость заявлений в данном случае – отнюдь не показатель силы, а критерий бессилия.
Российской пропаганды, эффективно работающей против врага больше нет. Она утонула, поскольку более 90% граждан Украины уверены, что их государство даст отпор России. Поэтому истерия российских в формате регулярных сообщений о воздушных тревогах в Украине и налетах дронов-камикадзе не может быть оправданием никчемности российской пропаганды.
The article is available in English It has sunk. The collapse of Russian propaganda in Ukraine
